Семейное образование

Аудиоверсия интервью доступна на сайте Радио ВЕРА.

Семейное образование. Одни считают его неуместной нагрузкой для ребёнка, другие — неотъемлемой частью воспитания. В программе «Материнский капитал» Софья Бакалеева предлагает поговорить о том, как сделать его приятным и для детей и для родителей.

С. Бакалеева

— Здравствуйте, это программа «Материнский капитал». Программа о самом драгоценном — о семье и детях. У меня в гостях Павел Александрович Парфентьев — генеральный директор аналитического центра «Семейная политика РФ». Здравствуйте, Павел!

П. А. Парфентьев

— Здравствуйте!

С. Бакалеева

— Я знаю, что Вы сторонник семейного образования.

П. А. Парфентьев

— Да, я уже много лет занимаюсь развитием этой формы образования в России.

С. Бакалеева

— А это возможно в России, в принципе по закону?

П. А. Парфентьев

— Да, совершенно… полностью возможно. У каждой семьи в России есть право обучать своего ребёнка в семейных условиях, вне школы. Это право в нашем законодательстве существует еще с 1992 года, когда был принят ныне действующий закон об образовании, и благодаря усилиям и нашим, и многих людей, оно сохранилось в полном объёме и в новом законе об образовании, принятом в конце прошлого года, который с осени начнет действовать.

С. Бакалеева

— Я боюсь, многие не знают и никогда не сталкивались с тем, что такое семейное образование, как это вообще возможно обучить ребенка вне школы?

П. А. Парфентьев

— Семейное образование, прежде всего, начнем с определения — это форма образования, при которой обучение ребенка организуется силами родителей в семье, без посещения образовательной организации. У нас, на настоящий момент, по разным экспертным оценкам, от 50 до 100 тысяч детей учатся в этой форме, так или иначе.

С. Бакалеева

— Это по всей России?

П. А. Парфентьев

— По всей России. Или в форме экстерната, или в условиях семьи, это не включая тех детей, которые учатся дома по состоянию здоровья. Право выбрать семейное образование для своего ребенка, по закону, имеют любые родители, любая семья. Для этого не требуются какие-то дополнительные качества, вроде педагогического образования, или обязательного наличия высшего образования.

С. Бакалеева

— Ну, или какие-то уважительные причины не нужны для этого, да?

П. А. Парфентьев

— Нет, никакие уважительные причины для этого не нужны, точнее, уважительной причиной является сам выбор родителей. И российское законодательство, Семейный кодекс, Закон об образовании чётко закрепляют, что право выбора формы обучения для несовершеннолетнего ребенка — это право родителей, не учителей в школе, не органов управления образованием, а самой семьи. И, реально вполне, конечно, можно заниматься обучением ребёнка дома, по закону, бывает, конечно, что, делая этот выбор, родители сталкиваются с препятствиями, потому что, или школа, или органы управления образованием, не очень хорошо могут знать закон. Приходится помогать в таких случаях решать эти проблемы. Но в принципе, это право есть у всех и у каждого. Семейное образование — это наиболее быстро развивающаяся, быстро растущая форма обучения в мире сейчас, форма общего образования. Как раз в ноябре прошлого года прошла в Берлине первая в истории всемирная конференция по домашнему образованию, так за рубежом называется «home education» то, что у нас «семейное образование», собравшая экспертов, лидеров движения за домашнее образование, политиков, общественных лидеров, каких-то государственных чиновников образовательных из 26 стран со всех пяти континентов. Я там присутствовал, более того был членом оргкомитета этой конференции, с российской стороны. И как раз, собравшиеся там люди, очень обширно обсуждали и результаты домашнего образования, к чему это приводит и так далее. Вот когда спрашивают: «Могут ли родители учить ребенка дома успешно?» — можно сказать так: «Вот у нас, конечно, пока, 50-100 тысяч, не так легко можно исследовать результаты семейного образования, но, например, в тех же самых Соединенных Штатах Америки — это порядка 3-4% детей школьного возраста, которые учатся в семье и там проводятся масштабные исследования общенациональные. Самого крупного из них в 2009 году были опубликованы результаты, охватило 11 000 детей со всех штатов США и позволило оценить картину результатов семейного образования, по сравнению с образованием школьным».

С. Бакалеева

— И каков результат?

П. А. Парфентьев

— Результат таков, что по результатам стандартизованных тестов, это примерный аналог наших ГИА, ЕГЭ школьных, дети, которые учатся в семье, в среднем на 30-29-28 пунктов выше, чем в среднем дети школьники. То есть, академические результаты очень хорошие. Вообще исследователь, который приводил эти результаты на конференции в Берлине, он очень чётко, очень хорошо сформулировал — доктор Брайан Рэй — сформулировал очень хорошо и чётко, что все существующие исследования и социальных, и академических результатов семейного образования, сколько-нибудь методологически корректные, сколько-нибудь хорошо сделанные, они все указывают в одну сторону, что семейное образование и в академическом, и в социальном отношении даёт, как минимум, не худшие результаты, чем школьное, а чаще лучшее. Вот это научные данные. Почему так происходит? Дело в том, что ещё психологи Венской школы, ещё в прошлом столетии, теперь уже позапрошлом, проанализировав очень много случаев из практики, пришли к выводу, что у ребёнка у любого, есть так называемый «инстинкт сопротивления воле», то есть, природой на биологическом уровне в ребёнка заложено, что если его пытаются заставить что-то делать — он сопротивляется. Если его пытаются чему-то учить и двигать в какую-то сторону, он сопротивляется. Почему? Этот инстинкт был заложен биологически в ребёнка для того, чтобы чужой человек не мог научить его плохому, увести куда-то, утащить из семьи и так далее. То есть это природный такой инстинкт защиты безопасности со стороны детей. Этот инстинкт сопротивления воле исчезает, когда есть со стороны ребёнка личная привязанность. То есть, когда он воспринимает того, кто его учит, как родного, близкого человека, которого он любит, который о нём заботится, к которому он привязан. Что сейчас происходит в современной школе? Ребенок оказывается отрываем от семейных связей, от нормальных, от естественных для него условий и помещаем в школу, где у него нет, на момент помещения, вот этих личных связей и привязанностей. Известный специалист по детскому развитию зарубежный доктор Гордон Ньюфелд говорит, что школа у нас оказалась, если раньше, например, жили в общине какой-то и учителя, и родители, все они принадлежали к одному сообществу, к одному приходу, то есть это все были люди для ребёнка исходно не чужие, то сейчас школа оказалась за пределами, как он это называет, «деревни привязанности ребёнка». И, соответственно, исчезают все условия обучаемости, то есть по природе ребёнок, особенно на начальном этапе обучения, он просто запрограммирован на то, чтобы учиться у тех, кто для него не безразличен, у значимых для него людей, которых он любит.

С. Бакалеева

— То есть, он оказывается в незнакомой обстановке, среди незнакомых людей. И кроме того, взрослые, которые его ведут, тоже для него совершенно чужие люди.

П. А. Парфентьев

— Тоже для него незнакомы и это настолько… Ещё плюс к этому добавляется шок, потому что его перебросили в эту школу, часто не подготовив достаточно психологически к этому и это может ребёнком внутренне психологически вообще восприниматься, как предательство, то есть его семья оторвала от себя и бросила неизвестно куда. И зачем тоже часто ребенок не понимает. Насколько важен этот фактор привязанности, как раз показывает, что даже родители, не имеющие педагогического образования, они успешно учат своих детей дома, потому что для этого созданы естественные, природой в ребёнка заложенные условия обучаемости. И когда американца как раз проверяли, в уже упоминавшемся мной исследовании, выяснилось, что родители, имеющие специальную педагогическую подготовку и не имеющие — результаты одни и те же академические. Родители, имеющие высшее образование и не имеющие — примерно одни и те же результаты даёт домашнее обучение, а они значительно выше школьных. Соответственно, вот такая ситуация, что привязанность, хорошие условия, личные отношения между родителем и ребёнком, они создают условия, в которых, как говорит тот же самый доктор Ньюфельд: «Образование происходит».

С. Бакалеева

— То есть, родители, выбирающие эту форму образования, они из каких исходит соображений? Они хотят создать комфорт?

П. А. Парфентьев

— Очень из разных. Родители по всему миру, это в России тоже так. Некоторые родители понимают, просто видят, как сейчас деградирует школьное образование.

С. Бакалеева

— Не доверяют той системе образования, которая есть?

П. А. Парфентьев

— Качество школьного образования — раз, то есть, падение качества школьного образования и просто хотят, чтобы их дети имели хорошее образование. Второе — ценностная составляющая школьного образования. То есть, школа сейчас очень часто не формирует, а в нравственном отношении, может ребёнка деформировать наоборот.

С. Бакалеева

— То есть, они боятся этой среды, которую создает…

П. А. Парфентьев

— Даже не то, чтобы боятся, я не стал бы говорить в таком негативном ключе. Тут скорее, на самом деле, позитивный посыл — они хотят дать своему ребёнку в нравственном, в этическом, в мировоззренческом и в академическом отношении целостное образование. Сформировать его, как целостную личность.

С. Бакалеева

— И в школе не могут этого получить?

П. А. Парфентьев

— В школе это практически не возможно и даже в частных школах, дело в том, что у нас сейчас такая коммерциализация сферы образования, что как бы ориентир идет на самом деле не на то, что нужно семье и ребёнку, а на то, за что семья готова платить в коммерческом секторе. Это тоже создает проблемы. И, а дома, соответственно, это и укрепление семьи, это возможность укрепить и развить семейные связи, это и формирование ребенка в соответствии со взглядами и убеждениями родителей, это и возможность, как я уже раньше говорил, более качественного образования. Плюс к этом, конечно, есть и негативные факторы школы, которые на многих тоже влияют, что сейчас в школе все чаще не безопасно, уже не только в нравственном отношении, но и в физическом, мы читаем про драки в школах, с использованием ножей и так далее. Что сейчас очень часто оказывается, что школа становится таким местом, где может быть и наркоторговля начинается и так далее. И родители, конечно, не хотят, чтобы дети попадали в такие условия. Но, в целом, я бы сказал, что большинство родителей принимают свое решение, исходя из позитивных посылов. То есть, они хотят дать своему ребёнку просто хорошее образование, или хотят, чтобы это образование также отвечало их семейным и религиозным ценностям.

С. Бакалеева

— А семейное образование, домашнее образование — это все одинаковые термины?

П. А. Парфентьев

— Термин «домашнее образование», он такой более зарубежный, да, «home education» и он охватывает немножко больше, чем термин «семейное образование» российский. То есть, термин «семейное образование» предполагает, что обучение происходит силами родителей, да. У нас есть ещё такая форма, как самообразование, разрешённое для старшеклассников и это тоже домашнее образование, только не родители участвуют в этом, а как бы ребёнок сам учится. И здесь можно еще отметить, очень интересные исследовательские данные. В прошлом году были опубликованы результаты масштабного очень, много десятков тысяч детей проверялось из разных школ в Европе. Исследование, в котором выяснилось, что в школе, если ребёнок учится, результаты школьного обучения, успехи школьные ребёнка, зависят от вовлечённости родителей в процесс обучения, даже школьного, больше, чем от качества преподавания и от качества самой школы.

С. Бакалеева

— Вы сказали о форме самообразования, как это происходит, что это такое?

П. А. Парфентьев

— Самообразование предполагает, что ребёнок сам уже в 10-11 классе организует свое обучение и проходит аттестацию в школе. Я забыл упомянуть, что наше законодательство предполагает, что обучаясь в форме семейного образования, ребенок проходит аттестацию в школе. К сожалению не всегда, не со всеми школами удается построить в этом отношении хорошие такие рабочие связи родителям в семье, у нас…

С. Бакалеева

— То есть решив, что ребёнок, в этой конкретной семье, будет получать семейное образование, семья должна обратиться в какую-то школу? Что нужно ей сделать?

П. А. Парфентьев

— Семья должна обратиться в школу, заключить договор со школой, но в принципе, со следующего года…

С. Бакалеева

— Как выбрать?

П. А. Парфентьев

— По новому закону, это предполагает следующее: решив обучать ребёнка в семье, семья информирует о своем решении территориальный орган управления образованием муниципальный. После этого семья начинает учить ребёнка дома, а аттестация происходит в школе, в форме экстерната.

С. Бакалеева

— Просто в близлежащей? Любая?

П. А. Парфентьев

— Не обязательно, у нас есть, например, в Петербурге, мы тесно сотрудничаем, наша организация заключила соглашение о сотрудничестве, 277 школа, которая работает с экстернами, используя дистанционную технологию, работает с экстернами и со всей России, и даже с соотечественниками за рубежом. Кроме 9 и 11 класса, потому что ГИА и ЕГЭ должно сдаваться очно. Есть школы, мы хотели бы, честно говоря, опыт этой школы, распространить его, чтобы в каждом регионе такая школа была, чтобы в любом регионе семья могла дистанционно сдавать аттестации, а в 9 и в 11 классе в своём регионе поехать в эту школу и сдать ГИА и ЕГЭ — это всё-таки проще, чем ехать там куда-нибудь в Петербург из Новосибирска, как сейчас тоже бывает. В Москве семейное образование предполагает прикрепление к одной из государственных школ города Москвы и в Москве даже родителям, осуществляющим образование ребенка в семье, выплачивают некую компенсацию.

С. Бакалеева

— Это только в Москве происходит?

П. А. Парфентьев

— До 2004 года — это было на федеральном уровне зафиксировано, потом эта норма исчезла из федерального законодательства, сейчас только некоторые регионы, с недавнего времени только Московская область тоже стала выплачивать компенсации, я знаю, что Ярославская область имеет свой нормативный документ и некоторые отдельные муниципалитеты по России. Но, к сожалению, после того, как с федерального уровня норма исчезла, на региональном она далеко не везде появилась. Мы сейчас пытаемся работать для того, чтобы на федеральный уровень эту норму в закон вернуть. Потому что закон требует от семьи, если она ребёнка обучает дома, чтобы результаты все равно госстандарту соответствовали. И если у нас по Конституции государство обязано поддерживать разные формы образования, и мы знаем, что негосударственные школы сейчас получают финансовую поддержку от государства по принципу деньги идут за учеником, если ребёнок учится в семье, тогда логично, чтобы семья получала эту поддержку.

С. Бакалеева

— Скажите, пожалуйста, если учителя какие-то участвуют в этом домашнем, семейном образовании, скажем, родители не рассчитывают только на себя, а еще на какие-то силы, как такая форма называется образования?

П. А. Парфентьев

— Все равно, родители отвечают за обучение ребёнка в семье — это семейное образование и они могут приглашать тех учителей, педагогов, пользоваться теми ресурсами, которыми пожелают, или обучать ребенка самостоятельно.

С. Бакалеева

— Спасибо большое, Павел Александрович! У нас в гостях был Павел Александрович Парфентьев — генеральный директор аналитического центра «Семейная политика РФ». Мы говорили о том, что каждый желающий может сам дома образовывать своего ребёнка. Такая форма называется «семейное образование». Всего хорошего вам, до свидания!